Франс давно перестала обращать внимание на поведение отца. Конечно, это было громко сказано, пожалуй, лучше было бы "давно старалась перестать". Но уязвленная женщина останется таковой на всю жизнь. У нее могут быть ухажеры, поклонники, любовники и даже энное количество мужей. Но обида и боль, нанесенная любимым, никогда не уйдут. И снова поправка: некогда любимым. Любая любовь, если она односторонняя, если не подпитывается с обеих сторон, обречена на смерть. Так и сейчас она была выжжена дотла, и лишь изредка в пепле проступали всполохи искорок, которые тутже гасли.
В этот вечер девушка хотела побыть одна, но не в резиденции и даже не на острове, а одной в толпе. Она давно поняла, что толпа - лучшее уединение. Побродив по улицам Венеции, запруженным вездесущими туристами, она зашла в один из самых дорогих и старых ресторанов города. Услужливый matire d' выделил Франческе уютный столик и личного официанта. Девушка скучающе изучила меню и заказала...кофе. Да, именно кофе. Она улыбнулась, заказав. Иногда хотелось побыть...человеком. Вдохнуть божественный аромат напитка, прикрыть глаза, погреть пальцы о тонкий фарфор.
Кофе принесли незамедлительно, тонкий аромат, казалось, заполнил добрую половину зала. Девушка задумчиво смотрела на огонек свечи на столе и ласково гладила край чашки костяного фарфора. О чем она думала? Обо всем и ни о чем. В такие вечера, как бы Франческа ни старалась, мысли уносились в памятный вечер ее перерождения. Ей тогда все казалось сказкой в радужных тонах. Но века спустя сказка обернулась былью, жестокой и нелицеприятной.
Кофе остыл, Франс подозвала официанта и попросила заменить напиток на идентичный. Не хотелось прощаться с ароматом так скоро.
Тихо заиграла музыка. Чес как раз раздумывала, не закурить ли, когда над головой раздался мужской голос. Она подняла на нарушителя своего спокойствия взгляд, скользнула достаточно равнодушно по фигуре и подала руку.
Почему бы нет?
Все еще погруженная в мысли о табаке, Франческа не стала утруждать себя ответным приветствием.